США, Европа и Япония объявили войну пиратам в России и Китае
Соглашение ACTA (Anti-Counterfeiting Trade Agreement (ACTA, Торговое соглашение по борьбе с контрафакцией) разрабатывалось в закрытом порядке с участием Австралии, стран Евросоюза, Канады, Кореи, Мексики, Новой Зеландии, Марокко, Сингапура, США, Швейцарии и Японии. Переговоры велись с 2006 года вне рамок существующих специализированных международных организаций (таких как ЮНЕСКО, Всемирная организация интеллектуальной собственности и др.), куда имеют доступ представители “стран-нарушителей”. Однако и граждане стран, непосредственно участвующих в разработке соглашения, длительное время не могли ознакомиться с его содержанием. Так, запросы о публикации текущих вариантов текста ACTA, направляемые в США, отвергались в связи с тем, что текущие переговоры по соглашению якобы относятся к сфере национальной безопасности. Общая атмосфера закрытости спровоцировала распространение слухов и различных опасений в связи с возможными угрозами в области цифровых прав и приватности.
Одна из наиболее известных организаций, выступающих с критикой ACTA – Фонд электронных границ (Electronic Frontier Foundation, EFF). В ответ на просьбу CNews прокомментировать возможные последствия принятия ACTA для России, Директор EFF по международным вопросам Гвен Хинце (Gwen Hinze) сообщила, что, несмотря на неучастие России в переговорном процессе, это соглашение, вероятно, породит существенные последствия для России и ее граждан: “Уже в самом первом документе, просочившемся наружу, участвующие в переговорах страны совершенно ясно показали, что они стремятся использовать ACTA, чтобы ужесточить законодательство в области интеллектуальной собственности и увеличить меру ответственности за нарушения в развивающихся странах и переходных экономиках, таких как Россия, Индия, Бразилия и Китай”. Гвен Хинце не считает, что у этих стран будет возможность избежать негативных последствий, отсидевшись в стороне, поскольку “на них будут оказываться интенсивное давление, чтобы заставить их привести национальное законодательство в соответствие с теми нормами ответственности, которые установлены в ACTA – это будет достигаться через торговые соглашения с участниками ACTA, а также посредством Специального отчета по разделу 301 (этот отчет содержит обзор препятствий в области интеллектуальной собственности, с которыми сталкиваются американские компании, ведущие коммерческую деятельность за рубежом – прим. CNews), который составляется ежегодно в Бюро торгового представителя Соединенных штатов”.
Официальные тексты черновиков стали публиковаться только с апреля 2010 года, и с этого времени переговоры по ACTA стали более прозрачными. Публикация текста 3 декабря знаменует собой окончание переговорного процесса в круге заинтересованных стран.
Официально ACTA позиционируется как специализированное соглашение, направленное на борьбу с контрафактной продукцией прежде всего в тех странах, где объемы контрафакта остаются сравнительно большими – к числу таких стран относится и Россия. “Конечная цель – добиться того, чтобы развивающиеся экономики, где положение дел в области защиты прав интеллектуальной собственности могло бы быть улучшено, такие как Китай и Россия, присоединятся к глобальному пакту”, – говорится в справке об ACTA, опубликованной на сайте Еврокомиссии в 2008 году. Таким образом, защита интеллектуальной собственности в России изначально находилась в фокусе внимания создателей ACTA. Тем не менее, ни Россия, ни Китай к разработке ACTA не приглашались – замысел как раз заключался в том, чтобы разработать документ в круге стран, где положение дел в сфере защиты интеллектуальной собственности относительно благополучно, а далее стимулировать ратификацию этого соглашения и в других странах.
По мнению Анны Петровой, юридического представителя Business Software Alliance в России, старшего юриста Балтийского юридического бюро, Россию не пригласили к обсуждению договора, потому что Россия пока не является членом WTO. “Сказать, что на 100% реализованы положения TRIPS нельзя – в этих условиях говорить об ACTA преждевременно”, – считает Анна Петрова.
ACTA давно вызывает интенсивную критику со стороны Фонда свободного программного обеспечения (Free Software Foundation), Фонда электронных границ (Electronic Frontier Foundation) и других организаций, традиционно выступающих в защиту прав разработчиков и пользователей СПО. ACTA грозит сделать нелегальным программное обеспечение, которое может быть использовано для противоправного доступа к цифровому контенту. Это затронет массу популярных свободных программ, доступных сегодня на таких порталах, как SourceForge. Кроме того, принятие ACTA приведет к удорожанию и неоправданно высокой сложности распространения свободного ПО в файлообменных сетях, таких как BitTorrent.
Анна Петрова придерживается другой позиции: “Для эффективной борьбы с пиратством в интернете нужно существенно дорабатывать существующую процудуру по защите авторских прав, товарных знаков. Статья 27 закладывает основу для таких процедур в отдельных странах”, – считает эксперт Балтийского юридического бюро.
В справке Евросоюза говорится о том, что ACTA не потребует сколь-либо существенных законодательных изменений в европейских странах, где уже существует достаточно проработанное законодательное регулирование в области интеллектуальной собственности. Вместе с тем, ACTA уже подвергалась критике со стороны сенаторов, правозащитников и представителей Патентного ведомства США, которые находят, что текущий вариант соглашения противоречит действующему американскому законодательству.
Примечательно, что некоторые из положений ACTA фактически уже существуют в России, но не в Европе. Так, ACTA предлагает в качестве одного из критериев расчета ущерба правообладателям использовать стоимость контрафактных продуктов и брать за основу розничную цену. В России при расчете компенсации за основу берется именно розничная цена в соответствии со ст. 1301 ГК РФ, где говорится о цене, которая при сравнимых обстоятельствах обычно взимается за правомерное использование произведения.“Но во многих странах Европы на практике ущерб никогда так не рассчитывался, хотя к этому стремились”, – комментирует Анна Петрова. Среди других новаций ACTA Анна Петрова выделяет корпоративную уголовную ответственность за нарушение интеллектуальной собственности и более подробные нормы по уголовной ответственности в целом, детализированные нормы по уничтожению контрафактных товаров, обеспечительным мерам, мерам при пересечении границ.
Профессор Оттавского университета Майкл Гейст (Michael Geist), наиболее известный критик ACTA, считает, что это соглашение направлено не в меньшей степени на ужесточение регулирования в сфере интеллектуальной собственности в развитых странах Запада, а “борьба с контрафактом” является не более чем маскировкой. Он указывает, что к участию в разработке соглашения не привлекались представители сферы здравоохранения, где негативные последствия от контрафактной продукции ощущаются наиболее тяжело. Представители развивающихся стран также не имели возможности высказать свое мнение. В результате чего, опасается Майкл Гейст, ACTA может привести лишь к неоправданному ужесточению регулирования интеллектуальной собственности на Западе без каких-либо существенных последствий для развивающихся экономик, которые могут попросту проигнорировать этот документ.
“Соглашение ACTA направлено прежде всего на сохранение и укрепление текущего положения вещей, подразумевающего экономическое лидерство США, Японии и Евросоюза, экономики которых в большей степени, чем экономики других стран, связаны с экспортом интеллектуальной собственности. В то же время, они объективно противоречат интересам развивающихся экономик, таких как Россия, Китай и Бразилия, существенно ограничивая их свободу действий в поиске и применении альтернативных моделей распространения и коммерциализации объектов интеллектуальной собственности, – отмечает Михаил Брауде-Золотарев, директор Центра ИТ-исследований и экспертизы Академии народного хозяйства при Президенте РФ. – Очень жаль, что в России отсутствуют политические институты, которые умели бы эффективно отстаивать интересы российского общества в целом, а не отдельных его групп”, – комментирует эксперт.
Опасения Михаила Брауде-Золотарева созвучны позиции EFF: “Хотя большая часть норм, в области ответственности за нарушение прав интеллектуальной собственности, содержащихся в ACTA, уже имеется в законодательстве США и Евросоюза, ACTA позволит перенести в другие страны лишь половину общей картины, – предупреждает Гвен Хинце. – Это соглашение не предусматривает заимствование нормативных ограничений, предусмотренных в законодательстве США и стран Евросоюза, которые обеспечивают баланс и сохраняют пространство для инновационной деятельности”.
